Стоковые изображения от Depositphotos
На дворе осень, птицы улетают зимовать в теплые края, только «черный лебедь» не боится холодов и, похоже, снова собирается к нам. Слова «рецессия», депрессия», «кризис», «структурная трансформация» и т.п. все чаще раздаются с высоких трибун. Попробуем разобраться, что нас ждет в ближайшем будущем.
Банк России выпустил масштабный проект единой государственной денежно-кредитной политики на 2023 год и период 2024 и 2025 годов. Хочется сразу отметить ряд характерных моментов. Прежде всего, Банк России постарался учесть все негативные моменты, которые отмечало финансовое сообщество с 2014 года. Первое – это закрытость, некая келейность в принятии важнейших решений денежно-кредитной политики, непосредственно влияющих на состояние финансовых рынков, жизнь и деятельность предприятий и простых граждан. Это – решения о ключевой ставке. Теперь, как обещает ЦБ РФ, регулятор будет публиковать долгосрочные прогнозы относительно процентной ставки «оперативно и полно».
Далее, Центробанк открыто заявил, что, согласно Конституции РФ, его основной функцией является защита и обеспечение стабильности рубля. Однако, говорится в докладе, исходя из ФЗ №86 «О Центральном банке Российской Федерации» эта функция реализуется посредством поддержания ценовой стабильности, что является «необходимым условием трансформации и развития экономики» – и тут мы снова возвращаемся к столь любимому нашим родным ЦБ таргетированию инфляции. Оказывается, что стратегия таргетирования инфляции даже в нынешних непростых условиях «не потеряла своей актуальности и является лучшим выбором для денежно-кредитной политики».
Обычно центральные банки, говоря о целях денежно-кредитной (то бишь монетарной) политики, во главу угла ставят рост экономики, снижение безработицы и только потом – снижение инфляции. Экономический рост не может быть без инфляции. Очень точно выразился самый компетентный в правительстве, на мой взгляд, вице-премьер Андрей Белоусов: «Правительство и Банк России должны поставить во главу угла рост экономики». Именно он должен стать императивом для решения вопросов бедности, демографии, качественного здравоохранения, образования, дорог, экологии, жилья, роста доходов граждан. Для этого требуется новый подход к денежно-кредитной политике – переход к таргетированию рубля, а не инфляции. Этот вопрос тесно связан с введением нового бюджетного правила – по регулированию курса национальной валюты. Центробанк же хочет отпустить рубль в свободное плавание, результаты которого мы все сейчас наблюдаем: курс в 59-60 рублей за доллар не соответствует требованиям экономики. По мнению Белоусова, оптимальным был бы курс в 70-80 рублей за доллар, что удовлетворит как экспортеров, так и импортеров.
В докладе отмечается, что, «обеспечивая ценовую стабильность, денежно-кредитная политика создает важные условия для структурной перестройки экономики». Совершенно справедливо отмечается, что монетарная политика сама по себе не может компенсировать снижение потенциала экономики, вызванное санкциями. Но она может воздействовать на интенсивность и эффективность использования капитала, трудовых ресурсов и их производительность. Может обеспечить меньший циклический спад или перегрев в экономике.
Среди основных принципов реализации денежно-кредитной политики ЦБ РФ по-прежнему придерживается следующих ключевых принципов:
Установление таргета (целевых значений) по инфляции;
Плавающий валютный курс;
Применение ключевой ставки и коммуникации (с финансовым сообществом, думается);
Принятие решений по ставке на основе макроэкономических прогнозов;
Информационная открытость.
Если опустить критические замечания, то я бы отметил масштабность задач, стоящих перед Банком России. По сути он превращается в этакий Госплан времен СССР – это не метафора, ЦБ РФ предстоит координировать деятельность многих министерств и ведомств посредством инструментов монетарной политики: процентной ставки, банковских резервов, операций на рынке ценных бумаг, регулируя денежную ликвидность. Отдельной задачей ЦБ РФ является сохранение стабильности банковской системы и финансового рынка.
Антироссийские санкции нарастали как снежный ком. Сначала арест международных резервов в размере 300 млрд долларов. Затем отключение от SWIFT. Затем санкции против многих российских кредитных учреждений. Запрет на продажу наличной валюты. И в довершение – запрет на покупку российского золота, единственного из международных резервов, который у нас остался.
Руководство Банка России справилось с ситуацией вполне профессионально.
Был установлен запрет на международное движение капитала из страны, заморожены активы нерезидентов, вложенные в российские ценные бумаги. Московская биржа была закрыта с целью помешать начинающим инвесторам совершать необдуманные действия и продавать свои активы по бросовым ценам. Кстати, подобная практика вводилась и Нью-Йоркской фондовой биржей после терактов в 2001 году, правда, ситуация тогда была совсем иная. Банк России принял ряд мер в помощь заемщикам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Была введена продажа экспортной выручки экспортерами. Но основная мера ЦБ РФ – резкое поднятие ключевой ставки до уровня в 20%, что дало возможность предотвратить начинавшийся финансовый кризис. Хотя о кризисе сейчас говорить рановато – эффект санкций и уход многих предприятий из страны начнет сказывать ближе к концу года.
В связи с этим Банк России наметил три вероятных сценария развития экономики. Базовый сценарий (с наибольшей вероятностью) предполагает сокращение экономики страны на 4-6% в текущем году, на 1-4% в следующем, и в 2024 году нас ожидает восстановительный рост ВВП в 1%. ЦБ признает развитие стагфляции (стагнации экономики на фоне высокой инфляции), кстати, об этом же заявил и председатель ФРС США Джером Пауэлл: стагфляция угрожает и американской экономике. Сценарий стагфляции я предвидел в своих публикациях более года назад, когда писал о высоких темпах инфляции на фоне ограничений, вызванных COVID-19 – нарушение логистических цепочек, слом сложившихся механизмов доставки товаров, потеря доходов от сокращения турпотока и многое другое. При этом никаких драйверов для роста в промышленно развитых странах не наблюдалось. Наоборот, введенные Евросоюзом антироссийские санкции ударили рикошетом по нему самому. Энергетический кризис в Европе перерос в кризис промышленный – закрываются предприятия, потреблявшие газ – алюминиевые, цинковые, стекольные и другие заводы.
Но вернемся в Россию. Второй сценарий «Ускоренная адаптация» предусматривает, что России удастся избежать многих внешних шоков и быстро перейти к трансформации экономики в связи со сложившимися условиями, за счет налаживания новых торговых связей, что даст возможность перейти к профициту товаров и услуг и некоторому росту ВВП уже в следующем году, хотя сам ЦБ оценивает вероятность такого сценария меньше, чем первого.
Третий сценарий, названный «Глобальный кризис», говорит сам за себя.
Глобальная экономика начнет распадаться на региональные союзы, которые будут больше ориентированы на региональные, чем глобальные рынки. А вот национальные экономики начнут терять возможные преимущества от международного разделения труда, скатываясь к изоляции и автаркии. Центробанк прогнозирует рост геополитических конфликтов, торговых войн, что еще больше усилит распад мирохозяйственных связей и регионализацию мировой экономики. Ценовые шоки на рынках энергоносителей вызовут новые всплески инфляции, а вот инструментарий ведущих центробанков мира уже исчерпан – ставки настолько высоки, что легко могут задавить появляющиеся признаки экономического роста.
С чем я не могу согласиться – это с тем, что ЦБ РФ сравнивает возможный кризис (на мой взгляд, более чем вероятный) с кризисом 2008-2009 годов.
Тот кризис был вызван недооценкой рисков т.н. субстандартных (subprime) ипотечных заемщиков, а также слепой верой в бесконечный рост на рынке американской недвижимости. Им бы следовало обратиться к опыту Японии в 1991 году, когда рынок недвижимости рухнул в пять раз! Это при том, что территория Японских островов, пригодная для проживания – всего лишь узкая полоса тихоокеанского побережья, все остальное – леса и горы.
При этом американские банки смогли секъютиризировать свои кредиты в облигации, обеспеченные долгом (но не недвижимостью, как считалось) и продать их зарубежным инвесторам, всем, кто хотел инвестировать в долгосрочные активы – страховым компаниям, пенсионным фондам и т.д. К тому же инвесторам в такие облигации предлагались страховки – кредитные дефолтные свопы. Их суть – покрыть убытки инвестора в случае дефолта эмитента облигаций при условии ежегодной оплаты какого-то процента от суммы покрытия, как в случае с обычной страховкой. Таким образом, США удалось перенести свой собственный кризис на другие страны, в т.ч. и на Россию.
Но были в истории США и другие кризисы, более тяжелые. Самый яркий пример – Великая депрессия 1929-1933 годов. В то время большинство простых американцев потеряли свои сбережения, увлекшись игрой на фондовой бирже. Половина банков разорилась по той же причине. Люди соглашались работать за тарелку супа.
В мире начинается серьезная рецессия – спад производства. Она может закончиться «мягкой посадкой», если Центробанкам мира удастся пройти между Сциллой и Харибдой – победить инфляцию и не задавить рост ВВП. Если нет – нас ждет серьезный, глубокий и протяженный кризис (не только нашу страну, но и весь мир). И если выбирать между сценариями, обрисованными экспертами ЦБ (а точнее, ВШЭ, узнаю их почерк), то стоит выбирать между негативным и умеренно-неблагоприятным. Это где-то посередине между кризисом и базовым сценарием в его достаточно неблагоприятном формате. Я пережил немало кризисов, и мои прогнозы меня редко подводили.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
По сообщению сайта Газета.ru