Стоковые изображения от Depositphotos
Владимир Немирович-Данченко появился на свет 23 декабря 1858 года (11 декабря по старому стилю) в местечке Озургеты неподалеку от Поти в семье служившего на Кавказе подполковника Императорской армии, дворянина из Черниговской губернии Ивана Немировича-Данченко и его жены Александры Ягубян — большой поклонницы театра. Сам род Немировичей-Данченко ведет начало от войскового товарища Данилы Немировича, польского дворянина, поддержавшего Богдана Хмельницкого и получившего от него дворянство
Учился будущий основатель МХТ в Тифлисской гимназии, которую закончил с серебряной медалью в 1876 году. Затем его путь лежал в Московский университет — сначала на физико-математический, потом на юридический факультет. Учебное заведение он не окончил, оставив его в 1879-м.
Немирович-Данченко с детства увлекался театром благодаря влиянию матери — и уже в юности начал реализовывать себя в разных театральных направлениях. Например, в 1877 году он начал играть в любительском театре, и весьма успешно. Но от карьеры актера Немирович-Данченко все же отказался: он быстро понял, что с его внешностью не сможет выступать в героическом амплуа, а характерные роли его не прельщали.
Владимир Немирович-Данченко в молодости
В том же 1877-м он начал публиковаться как театральный критик и продолжал это делать в течение 10 лет — в разных изданиях под разными псевдонимами Немирович-Данченко вырабатывал свой взгляд на театр.
Уже в молодом возрасте Владимир Иванович попробовал себя и в роли драматурга — первая же его пьеса, «Шиповник», написанная в 1881 году, была поставлена в Малом театре. Позже он напишет пьесы «Последняя воля», «Новое дело», «Золото», «Цена жизни», «В мечтах», а также несколько повестей и романов.
Имя Василия Ивановича Немировича-Данченко сегодня известно скорее краеведам Кольского полуострова и Урала — но в конце XIX века он был знаменит как журналист и писатель, привозивший из каждой поездки очерки и местный фольклор.
О путешествии на Кольский полуостров Немирович-Данченко написал книгу «Страна холода», которая стала ценным источником сведений о быте его коренного населения, саамов. Позже журналист отправился в путешествие по Уралу, а затем — по Испании. Во время Русско-турецкой войны 1877-1878 годов Немирович-Данченко был военным корреспондентом.
В 1921 году писатель эмигрировал и осел в Праге. Был председателем съезда русских писателей и журналистов в Чехословакии и почетным членом общества «Чешско-русское единство».
В 1891 году Немирович-Данченко стал преподавателем Музыкально-драматического филармонического училища. При обучении актерской технике он опирался на психологию образа и характер самого студента, призывая подопечных находить в своем герое живой характер.
Многие ученики Немировича-Данченко — Иван Москвин, Ольга Книппер, Всеволод Мейерхольд, — впоследствии составили основу труппы МХТ.
Первой пьесой нового Московского Художественного театра его сооснователь Владимир Немирович-Данченко видел «Чайку» Антона Чехова. Однако писатель, за два года до этого увидевший ее провал в Александринском театре в Петербурге, тяжело переживал из-за реакции публики и отказывался отдавать «Чайку» МХТ. Два раза он давал Немировичу-Данченко отпор, но после долгих уговоров все же согласился.
Антон Чехов и Владимир Немирович-Данченко (третий и четвертый слева, второй ряд) с артистами Художественно-общедоступного театра, 1898 год
На премьере в МХТ Чехов не присутствовал — он оставался в Ялте. Сразу после нее классик получил восторженные телеграммы от Константина Станиславского и Немировича-Данченко. А после последний написал в письме: «Чтобы нарисовать тебе картину первого представления, скажу, что после 3-го акта у нас за кулисами царило какое-то пьяное настроение. Кто-то удачно сказал, что было точно в светло-христово воскресенье. Все целовались, кидались друг другу на шею, все были охвачены настроением величайшего торжества правды и честного труда».
Спектакль «Братья Карамазовы», поставленный Немировичем-Данченко на сцене МХТ в 1910 году, стал первой в истории театра инсценировкой прозаического произведения. Как говорил сам режиссер, ему удалось воплотить «первую русскую трагедию», а труппа МХТ впервые показала себя как «ансамбль актеров-трагиков».
В конце 1925 года МХТ во главе с Немировичем-Данченко выехал на гастроли за рубеж: сначала — в Берлин, а затем — в США (многие актеры, к слову, назад не вернулись).
Тем временем в Москве Музыкальная студия, основанная Немировичем-Данченко, лишилась помещения. Режиссер решил принять предложение голливудской студии о сотрудничестве и вместе с женой отправился в Лос-Анджелес.
Сотрудничество, однако, не сложилось. Несмотря на то, что режиссер встречался со знаменитостями, писал сценарии и готовился к съемкам, ни одна его работа не воплотилась в жизнь. В Москву он вернулся в 1928 году. «Творить можно только в России, отдыхать в Европе, а зарабатывать в Америке», — вспоминал он после.
Знаменитый советский композитор Тихон Хренников стал одним из тех, чья карьера была запущена благодаря интересу Немировича-Данченко. В 1936 году совсем молодой еще Хренников — автор музыки к спектаклю «Много шума из ничего» — получил приглашение на встречу с Немировичем-Данченко в ресторан «Метрополь».
Режиссер предложил ему написать оперу — после обсуждений они пришли к выводу, что она должна быть о Гражданской войне. Так на свет появилась опера «В бурю».
На спектакль Немирович-Данченко даже пригласил Сталина — тот согласился, не называя даты своего появления. В театр он пришел 9 ноября 1939 года, пригласив к себе Немировича-Данченко и Хренникова. Последнего, впрочем, в Москве в тот момент не было.
Несмотря на то, что Немирович-Данченко был учителем Всеволода Мейерхольда, тот не стеснялся критиковать своего педагога. Однажды это стало причиной резкого охлаждения к актеру МХТ со стороны Станиславского.
«Кто-то шикал на премьере пьесы «В мечтах» Немировича-Данченко. А я в это время написал письмо А.П. Чехову, где критически отозвался об этой пьесе. Это узнали в театре (уж не знаю как) и связали мое письмо и шиканье, и сказали Станиславскому, что этот протест организовал я», — вспоминал Всеволод Мейерхольд.
Константин Станиславский и Владимир Немирович-Данченко, 1928 год
Театральная сплетня привела к тому, что Станиславский перестал разговаривать с Мейерхольдом, не желал его видеть. «Потом все разъяснилось, и он стал со мной нежен, как никогда, как будто был передо мной виноват. Тогда уже я понял, что для меня значило отношение Станиславского», — признавался будущий режиссер-экспериментатор.
По сообщению сайта Газета.ru